Теория Доу  / Уильям Питер Гамильтон /

   Английский экономист, чей искренний гуманизм всегда делал его работы замечательно интересными, покойный Уильям Стэнли Джевонс, предлагал теорию о существовании связи между коммерческой паникой и пятнами на Солнце. Он представил ряд дат, начиная с семнадцатого века, показывающих очевидное совпадение двух явлений. Совершенно по-человечески и мило, что он преуменьшил довольно неприглядные финансовые трудности двухсотлетней давности, потому что в то время не было достаточного количества пятен на Солнце. В начале 1905 года я опубликовал в газете "Нью-Йорк тайме" критический обзор теории Джевонса, где говорил, что в то время как в душе люди, работающие на Уолл-стрите, верят в цикличность паники и процветания, им все равно, есть ли достаточное число пятен на Солнце, чтобы сделать стрэйт флэш. Молодость безрассудна и непочтительна. Возможно, вежливее было бы сказать, что случайная периодическая связь ничего не доказывает, вроде точного совпадения президентских выборов с високосными годами.

Циклы и поэты

   Многие преподаватели экономической науки и многие бизнесмены, даже не притязающие на более скромное звание студента, имеют глубокую и здравую веру в существование цикличности в делах человека. Не требуется понимания теории относительности Эйнштейна, чтобы увидеть, что мир в своем моральном развитии не может идти по прямой. Движение будет, по меньшей мере, напоминать скорее путешествие нашего мира вокруг Солнца, которое вместе со своими планетами-спутниками движется по направлению к созвездию Веги. Поэты определенно верят в теорию циклов. У Байрона есть замечательное место в поэме "Паломничество Чайльд-Гарольда", которое, чтобы отдать ему должное, следует читать от предшествующей апострофы к башне Метеллы. Вот байроновский цикл:

   По-видимому, существуют циклы паники и времени процветания. Любой человек с практическим знанием современной истории сможет перечислить даты наших паник – 1837, 1857, 1866 (паника Оверэнда-Гарни в Лондоне), 1873, 1884, 1893, 1907, пусть, даже хорошо посомневавшись, добавит дефляционный 1920 год. Годы паники показывают, по крайней мере, непостоянный интервал между ними, от десяти до четырнадцати лет, причем очевидно, что интервалы имеют тенденцию к удлинению...

Периодичность

   Однако прагматический фундамент этой теории, рабочая гипотеза, как минимум, заключается в самой человеческой природе. Процветание побуждает людей к расширению деятельности, а раскаяние за последствия такого расширения порождает соответственную депрессию. Вслед за черным часом абсолютной паники рабочие будут благодарны, если смогут что-то получить и будут медленно откладывать из своих уменьшенных заработков, в то время как владельцы капитала будут довольствоваться малыми прибылями и быстрыми поступлениями. Наступит период перестройки, вроде той реорганизации большинства американских железных дорог после паники 1893 года. Сегодня мы обнаруживаем, что наши доходы превышают расходы, деньги дешевеют, что в воздухе витает дух авантюры. Мы переходим от времен вялого или спокойного бизнеса к настоящей активности. Она постепенно развивается в широкую спекуляцию, с высокой стоимостью денег, резко возросшими заработками и другими привычными симптомами. После нескольких лет хороших времен напряжение цепи приходится на ее самое слабое звено. Происходит коллапс наподобие того, что был в 1907 году, депрессия, предсказываемая на фондовом рынке и ценами на товары, за которой следует громадная безработица, частый и реальный рост депозитов в сберегательных кассах, но полное отсутствие денег, доступных для авантюр.

Необходимость в барометре

   Перечитайте опять байроновские строчки и посмотрите, не заставляет ли сравнение задуматься. Чего бы стоила дискуссия о бизнесе, если бы мы не могли привнести в нее по меньшей мере немного поэтического воображения? Но, к сожалению, кризисы вызываются слишком большим воображением. Что нам требуется, так это бездушные барометры, индексы цен и средние величины, которые говорили бы нам, куда мы идем и что мы можем ожидать. Самым лучшим, потому что он самый беспристрастный, самый беспощадный из этих барометров, это зафиксированная средняя величина цен на фондовой бирже. С переменными составляющими и, на ранней стадии, с меньшим количеством акций, но постоянно в течение тридцати или более лет эти данные сохранялись в "Доу-Джонс ньюс сервис".

   Существует метод их чтения, приносящий хорошие результаты, хотя это чтение иногда раздражает как оптимиста, так и пессимиста. Барометр предсказывает плохую погоду при абсолютно ясном небе. Бесполезно замахиваться на ливень топором только потому, что он уничтожит урожай капусты на огороде бедной миссис Браун. В прошлом мне выпала участь обсуждать эти средние величины в печати на протяжении многих лет, базируясь на проверенной теории покойного Чарльза Г. Доу, основателя газеты "Уоллстрит джорнэл". Может быть не очень подобающе говорить, что анализ движения цен действительно оказывался постоянно полезен. Но тот, кто отважится на такую дискуссию, кто читает барометр, тот учится принимать во внимание естественное негодование на самого себя из-за погибшей капусты миссис Браун.

Теория Доу

   Теория Доу по существу проста. Она показывает, что на фондовом рынке одновременно существуют, развиваясь, три движения. Самое большое – основное движение, например, бычий рынок. Он начался с переизбранием Маккинли в 1900 году и достиг высшей точки в сентябре 1902 года, задержавшись, но не остановившись из-за известной паники фондового рынка, явившейся следствием "Северо-Тихоокеанского корнера" в 1901 году; или основной медвежий рынок, развившийся в районе октября 1919 года и достигший кульминации в июне-августе 1921 года.

   Мы покажем, что это основное движение имеет тенденцию к существованию в течение, по крайней мере, одного года, а обычно гораздо дольше. Одновременно с ним, или по ходу его, существует второе движение Доу, представленное резкими оживлениями в основном медвежьем рынке и острыми реакциями на основном бычьем рынке. Ярким примером последней служит резкое падение акций 9 мая 1901 года. В подобных вторичных движениях акции промышленных предприятий (взятые отдельно от железнодорожных) могут возобновить свой рост гораздо быстрее, чем железнодорожные, или вести могут железнодорожные акции, и вряд ли стоит говорить, что двадцать активных железнодорожных акций и двадцать промышленных акций, двигаясь вместе, не будут продвигаться пункт в пункт даже в основном движении. В длительном периоде повышения, предшествовавшем медвежьему рынку, начавшемуся в октябре 1919 года, железнодорожные акции падали в цене и были относительно неактивны и невостребованы, очевидно потому, что из-за государственного владения и гарантий в то время они находились практически вне спекулятивного поля и не оказывали нормального влияния на спекулятивный барометр. После возобновления частного владения ими они будут стремиться вернуть большую часть своего былого значения.

Влияние теории

   Очевидно, что одновременно с основным и вторичным движениями рынка постоянно на всем протяжении времени существовали, как указывал Доу, ежедневные колебания. Здесь нужно сказать, что для спекуляции отдельными акциями индекс является обманчивым. Что бы случилось со спекулянтом, который полагал, что реакция вторичного движения наступит в мае 1901 года, как предвещали индексы, и если бы он, веря в это, из всех акций выбрал для короткой продажи акции "Нотерн пасифик"? Некоторые трейдеры так и сделали, и им повезло, если они закрылись, потеряв шестьдесят пять пунктов.

   На практике Теория Доу имеет множество проявлений. Одно из наиболее проверенных – два индекса подкрепляют друг друга – и не бывает такого основного движения и редко вторичного движения, где бы они не совпадали. Исследование показателей индексов показывает, что существуют периоды, когда колебания в течение ряда недель находятся в узких диапазонах; как, например, в ситуации, где промышленные акции не продаются ниже семидесяти или выше семидесяти четырех, а железнодорожные акции не продаются выше семидесяти семи или ниже семидесяти трех. В техническом смысле это называется "строить линию", и опыт показывает, что это означает период или распределения, или накопления. Когда два индекса поднимаются над высшей точкой линии, это сильный бычий признак. Это может означать вторичное оживление на медвежьем рынке; в 1921 году это означало официальное начало первичного бычьего движения, продолжившегося до 1922 года.

   Однако если два индекса прорвутся через нижний уровень, очевидно, что рынок акций достиг того, что метеорологи назвали бы "точкой насыщения". Следует выпадение осадков – вторичное медвежье движение на бычьем рынке или начало основного нисходящего движения вроде того, что произошло в октябре 1919 года. После закрытия фондовой биржи в 1914 году число промышленных акций, выбранных для сравнения, увеличено с двенадцати до двадцати и казалось, что индексы будут расстроены, особенно когда впечатляющие движения акций, таких как "Дженерал электрик", делали колебания промышленных акций гораздо более выразительными, чем железнодорожных. Но люди, изучающие индексы, вернулись в прошлое с двадцатью отобранными акциями и обнаружили, что колебания двадцати акций в предыдущие годы почти каждый день совпадают с зарегистрированными колебаниями двенадцати акций, выбранных первоначально.

Стандарт индекса Доу-Джонса

   Индекс Доу-Джонса все еще стандарт, хотя он и имитируется самым широким образом. Существуют различные способы его прочтения; но ничто не выдержало проверки, примененной к теории Доу. Слабость любого другого метода в том, что привносятся чуждые факты из-за их заманчивой важности. Делаются ненужные попытки соединить объем продаж и трактовать индекс со ссылкой на данные индексов товарной группы. Но должно быть очевидно, что индексы уже приняли эти вещи во внимание, как барометр учитывает все, что влияет на погоду. Движение цен представляет совокупные знания Уолл-стрита и, кроме того, совокупные знания о предстоящих событиях.

   Никто на Уолл-стрите не знает всего. Я знал людей, которых во времена Генри Г. Роджерса принято было называть "толпой Стандарт ойл", и они годами неизменно ошибались в отношении фондового рынка. Одно дело иметь "внутреннюю информацию", но совсем другое – знать, как на это отреагируют акции. Рынок представляет все, что каждый знает, на что надеется, во что верит, чего ожидает, и все эти знания просеиваются, пока не остается то, что сенатор Долливер однажды назвал, цитируя редакционную статью "Уолл-стрит джорнэл" в Сенате США, безжалостным вердиктом рынка.

Теория Доу применительно к спекуляции

...Теорию Доу о движении цен фондового рынка... можно суммировать в трех предложениях. В редакционной статье "Уолл-стрит джорнэл", опубликованной 19 декабря 1900 года, он говорит:
   Рынок всегда должен рассматриваться как имеющий три движения, и все они идут в одно и то же время. Первое – ограниченное движение изо дня в день. Второе – короткое колебание от двух недель до месяца и больше; третье – основное движение, охватывающее по своей продолжительности по крайней мере четыре года.

   Мы уже показали, что третье основное движение цен на фондовом рынке может завершиться гораздо раньше, чем через предложенные Доу четыре года, и что попытка поделить десятилетний период теории панического цикла на медвежий и бычий рынки приблизительно по пять лет каждый приводит к невольному преувеличению. Однако это не играет никакой роли. Доу удачно сформулировал теорию движения рынка акций наиважнейших компаний и так синхронизировал эти движения, что те, кто пришел после него, смогли построить экономический барометр.

Правда о спекуляции

   В этом суть теории Доу, и вряд ли нужно говорить, что он не увидел или не дожил, чтобы увидеть все, что она означает. Он никогда не написал ни единой редакционной статьи по теории, но возвращался к ней, чтобы проиллюстрировать свои рассказы о спекуляции на фондовом рынке и основных фактах и правде, ответственных не только за спекуляцию (используя слово в его наилучшем и наиболее полезном значении), но и за сам рынок. Неудивительно, что газета "Уолл-стрит джорнэл" получала много запросов по поводу предположений, деланных на основе главной посылки Доу. 4 января 1902 года Доу отвечает на уместный вопрос, и любой думающий читатель этих строк должен быть в состоянии сам ответить на него. Корреспондент спрашивает его: "Некоторое время вы характеризовали существующий рынок как довольно бычий, хотя и немного медвежий в большем смысле. Как вы это совмещаете?" Конечно, Доу ответил, что рынок был бычьим после вторичного колебания, но он не думал, принимая во внимание стоимость акций, исходя из зарегистрированных прибылей, что бычий рынок, уже существовавший шестнадцать месяцев, сможет продержаться дольше. Между прочим, это было любопытным уменьшением его собственного минимума в четыре года, но тот важный восходящий поворот, кстати, продлился до следующего сентября. Можно сказать, что такое колебание всегда опережает стоимость. В своей последней стадии оно дает только дисконтные возможности.

Полезное определение

В той же статье Доу дает еще одно полезное определение, из которого можно сделать правильные выводы. Он говорит:
   "Бычий период продолжается до тех пор, пока каждый новый максимум индекса превышает его предыдущие максимумы. А в медвежий период каждый новый минимум становится ниже, чем предыдущие минимумы. Часто трудно судить, пришел ли конец росту, потому что движение цен таково, каким оно было бы, если бы основная тенденция изменилась. И все же это может быть лишь необычно сильное вторичное движение."

   Этот отрывок косвенно содержит как идею "двойных максимумов" и "двойных минимумов" (которую я, честно признаюсь, не нахожу существенной или очень полезной), так и идею "линии", проявляющейся в узких колебаниях индексов за определенный период, обязательно или в период накопления, или в период распределения. Это оказалось огромным подспорьем для показа дальнейшей перспективы основного движения, или возможного прекращения вторичного движения, которое ошибочно можно принять за начало нового основного тренда.

Удачный прогноз

   В последующем изложении не будет сложным показать, исходя их различных исследований движения цен, которые можно найти в колонках "Уолл-стрит джорнэл", начиная с 1902 года, что теория Доу дала метод предсказания основного движения рынка и правильного разграничения между первичным и вторичным движениями, и он использовался с удивительной точностью. Предсказатель, особенно на Уолл-стрите, держит свою жизнь в своих руках. Если его предсказания всегда окрашены в розовые цвета вне зависимости от того, какова действительная ситуация, он за свои достижения будет в худшем случае просто зваться дураком. Но обвинения против него станут намного серьезнее, если он увидит, что подъем себя изжил, и скажет об этом. Если он настроен по-медвежьи и оказывается прав, его обвинят в недостойных намерениях. Его даже будут считать пособником спада, который он предвидел, хотя его побуждения могли быть самыми лучшими, и он в любом случае не мог получить ни пенни прибыли на рынке.

"Опровержение" пророка

   Так ли уж американская общественность неблагодарна по отношению к своим михеям и Кассандрам? Действительно неблагодарна, и даже более того. Она не любит неприятной правды. В 1912 году, когда полковник инженерных войск США Таунсенд, военный человек с блестящей характеристикой (как до, так и после описываемого случая) был президентом Комиссии реки Миссисипи, он предсказал, исходя из уровня воды в ее притоках, один из величайших разливов Миссисипи. Он предупредил город Новый Орлеан, что наводнение может ожидаться через месяц, порекомендовав самые решительные и незамедлительные меры для уменьшения катастрофы. Был ли благодарен Новый Орлеан? Его жители провели массовый митинг протеста, требуя от президента Тафта отозвать этого "пессимиста" и "опасного паникера". М-р Тафт сохранил характерное для него спокойствие, и полковника Таунсенда не убрали. Зато было "убрано" немало недвижимого имущества в долине Миссисипи, и нечего и говорить, что Новый Орлеан не избежал своей участи. Железнодорожные компании и большие промышленные концерны, где ожидались вероятные последствия, отнеслись к предупреждению серьезно, к большому своему преимуществу. Мэр Нового Орлеана впоследствии извинился и отменил резолюцию. Любой, кто знает одного из самых способных и наименее разрекламированных инженеров в армии США, сразу же поймет, что Таунсенд отнесся к мэру и предыдущему митингу с таким же равнодушием.

Синхронизация движения цены

   Ранее уже говорилось, что теория Доу ни в коем отношении не должна рассматриваться как игровая система для победы над рынком. Любой трейдер может игнорировать ее на свой собственный риск, но сам Доу никогда не рассматривал ее в этом свете, и я могу подтвердить это, исходя из многих с ним бесед. В те дни я писал заметки по фондовому рынку в агентстве новостей Доу-Джонса и "Уолл-стрит джорнэл" и, конечно, было важно, чтобы я тщательно разобрался в таком научном методе синхронизации движения рынка. Многие люди на Уолл-стрите знали Доу и предоставляли свой опыт к его услугам. Его ум был слишком осторожным, но логичным и интеллектуально честным. Я не всегда с ним соглашался, и он бывал прав чаще, чем я. Когда он ошибался, это, очевидно, происходило из-за нехватки точных данных, таких, какие имеются сегодня...

Поучительная редакционная статья

   Было бы нечестным по отношению к Доу, если читателю не дали бы возможности извлечь для себя некоторое понимание применения своей теории самим Доу или, по крайней мере, некоторого представления о его методе, изложенном в серии редакционных статей, как я уже говорил ранее, имевших отношение в основном к спекуляциям акциями как таковым, и лишь изредка к правилам понимания рынка. Ниже следует редакционная статья, почти без сокращений, опубликованная 20 июля 1901 года, спустя лишь десять недель после паники, произошедшей в результате "Северо-Тихоокеанского корнера". Во время написания этой статьи Доу не понимал отчетливо, что на основном бычьем рынке происходила не кульминация крупного колебания, а необычно сильная вторичная реакция. Вначале он говорит об отдельных акциях:
   "Вот что называется книжным методом. Цены успокаиваются, отзываясь на каждое изменение по одному пункту, формируя таким образом линии, имеющие общее горизонтальное направление, но идущие по диагоналям, если рынок движется вверх и вниз. Бывает время, когда акция с хорошим уровнем активности будет внутри узкого диапазона цен, скажем, в два пункта, пока не образуется весьма длинная горизонтальная линия из таких цифр. Формирование такой линии иногда позволяет предположить, что акция накапливается или распределяется, и это побуждает других людей покупать или продавать в одно и то же время. Данные такого рода, собранные за последние пятнадцать лет, кажется, подтверждают теорию, что таким путем часто выявляются манипуляции, необходимые для приобретения акций. Другой метод называется теорией двойных вершин. Данные торгов показывают, что во многих случаях, когда акция достигает вершины, она начинает умеренно снижаться, затем снова поднимается почти до уровня первой вершины. Если после такого движения цена опять падает, весьма возможно, что снижение продолжится далее. Однако те, кто попытается торговать, основываясь только на этой теории, обнаружат большое количество исключений и большое количество случаев, когда сигналов не будет.

Торговля по средним величинам

   Существуют люди, торгующие по теории средних величин. Это правда, что за большой период времени рынок имеет приблизительно столько же дней роста, сколько дней спада. Если наступает череда дней роста, то почти наверняка придут уравновешивающие дни спада.

   Проблема с этой системой в том, что небольшие колебания всегда часть больших колебаний, и хотя события, имеющие равные возможности появления, всегда стремятся происходить поровну, правда и то, что может произойти любая возможная комбинация, и здесь часто бывают большие колебания или, в случае торговли акциями, необыкновенное количество дней роста или падения, что аккуратно укладывается в теорию, если рассматривается в долгосрочной перспективе, но неизбежно расстроит любые операции, основанные на ожидании серий коротких колебаний.

   Гораздо практичнее теория, основанная на законе действия и противодействия. Кажется реальным фактом, что основное движение на рынке будет, как правило, иметь вторичное движение в обратном направлении, по крайней мере, на три восьмых от основного движения. Если акция продвинулась на десять пунктов, очень вероятно, что будет падение на четыре или более пунктов. Кажется, закон этот действительно действует, независимо от того, как далеко идет рост. Подъем в двадцать пунктов редко не принесет падение на восемь или более пунктов.

   Невозможно заранее предсказать продолжительность каждого основного движения, но, чем дальше оно идет, тем больше будет реакция, когда наступит ее очередь, отсюда больше уверенности в возможности успешной торговли на этой реакции.

   Некоторые биржевые спекулянты с большим опытом используют метод реагирования. Теория здесь следующая: рынком всегда в большей или меньшей степени манипулируют. Крупный биржевик, желающий продвинуть рынок, не покупает все подряд, а повышает две или три ведущие акции или путем законной покупки, или путем манипуляций. Затем он наблюдает за эффектом, произведенным на другие акции. Если настроения бычьи и люди расположены приобретать, то те, кто увидел рост двух или трех акций, сразу же начинают покупать другие акции, и рынок растет до более высокого уровня. Это общественная реакция индикатором того, что ведущие акции будут повышены еще больше, и общий рынок последует за ними.

   Однако если ведущие акции повысились, а остальные за ними не последовали, это признак того, что публика не расположена покупать. Как только это становится ясным, попытка повысить цены обычно прекращается. Этот метод больше используется теми, кто следит за тикерами. Но их можно прочитать при закрытии биржевого дня в наших записях сделок, чтобы увидеть, какие акции поднимали в течение определенных часов, и последовал ли общий рынок за ними или нет. Лучший способ прочтения рынка – чтение с позиций стоимости. Рынок не воздушный шарик, качающийся на ветру туда и сюда. В целом он представляет серьезное, хорошо обдуманное усилие со стороны дальнозорких и хорошо информированных людей, направленное на корректирование цен к таким уровням, которые существуют или ожидаются в не слишком отдаленном будущем. Крупные биржевики думают не о том, можно ли повысить цену, а о том, побудит ли стоимость собственности, которую они предлагают купить, инвесторов и спекулянтов шесть месяцев спустя покупать акцию по ценам, превышающим ныне существующие на десять-двадцать пунктов.

   Таким образом, при чтении рынка главная задача узнать, сколько акция может стоить три месяца спустя. И затем посмотреть, повышают ли манипуляторы или инвесторы цену этой акции в том направлении. Таким способом часто возможно точно определить движения рынка. Знать стоимость – значит понимать смысл движений рынка."

   Здесь имеются допущения, по которым можно предложить варианты, но в этом нет необходимости. Невозможно показать, кроме как исследованием данных, охватывающих, по крайней мере, половину столетия, что существует столько же дней роста, сколько и спада. Если информация и будет получена, она не будет ценной. Это все равно что сказать, что количество орлов и решек уравняется, если монетку подбрасывать достаточное количество раз.

   Но что можно превознести, так это четкость и безукоризненный здравый смысл Доу. То, что он говорил, стоило того, чтобы быть сказанным, и он остановился, когда это сделал, – редкая добродетель при написании редакционных статей. Следует отметить его чувство важности фактов и лежащей в основе их правды, без которой сам факт пуст и нелеп. Он обращался со спекуляцией как с фактом и мог спокойно показать ее суть без ненужных поучений или смешивания ее с азартной игрой. Уместно воспроизвести его точку зрения в дальнейшем рассказе как о его теории, так и об огромном и полезном значении фондового рынка вообще.