Небоскреб как индикатор проблем  / Виктор Нидерхоффер /

   Слишком часто компания, страна или цивилизация строит высокое роскошное здание, а вскоре после этого происходит катастрофа. Начнем с Вавилона: шел примерно 2800 год до нашей эры, когда завоеватель Нимрод решил построить "башню до небес, которая бы прославила нас". Господь, как рассказывается в Книге Бытия, сделал так, чтобы строители заговорили на разных языках, перестали понимать друг друга, и стройка так никогда и не закончилась.

   В современности то здесь, то там пейзаж "оживляют" примеры строительства гигантских зданий, каждое из которох предвещало будущую катастрофу. Можно вспомнить грандиозные башни, построенные в Юго-Восточной Азии как раз перед финансовым крахом 1997 года. Самые высокие в мире на сегодняшний день башни Петронас в столице Малайзии Куала-Лумпуре были завершены в том самом 1997 году, когда стоимость акций малайских компаний упала на 50%. Самый большой в мире видеодисплей, принадлежащий NASDAQ, был торжественно открыт 28 декабря 1999 года. Он помещается на обошедшейся в 37 млн долл. башне MarketSite Tower, расположенной на Манхэттене в Нью-Йорке, на Таймс-сквер. Через три месяца началось снижение индекса NASDAQ Composite, который за полтора года упал на 70%. Корпорация Enron почти закончила строительство роскошного здания в Хьюстоне, в котором только торговый зал занимал восемь этажей, когда была объявлена банкротом в 2002 году.

   "Меня совершенно одурачило [относительно реального финансового положения корпорации Enron] их прекрасное здание, – писал нам Джон Ньюбегин, создатель веб-сайта, посвященного небоскребам (nycskyscrapers.com). – Они производили впечатление наиболее процветающей из всех энергетических компаний, которые я видел, если судить по этому строению. Я был уверен, что они в отличном положении, что у них масса новых технологий и объектов инфраструктуры по всем Соединенным Штатам".

   Как мы уже писали в 2002 году, новое "самое высокое здание в мире" – Шанхайский Мировой финансовый центр – строится в Китае. Планируется строительство еще более высокого здания в Индии. Инвесторам, которые вложили деньги в развивающиеся рынки, нужно быть настороже.

   Наш друг Дон Сискинд, один из самых уважаемых адвокатов по недвижимости на Уолл-стрит, указал нам на здание компании Lloyd в Лондоне, на офис Drexel Burnham Lambert в здании Всемирного Торгового Центра и здание сберегательного банка David Paul в Майами как характерные примеры. "Все вышеупомянутые здания более или менее напоминают своей формой фаллический символ", – отметил он.

   Великолепное новое здание, действительно, может придать компании импульс. Как отмечал один из топ-менеджеров компании Alcoa в интервью журналу Architectural Forum:

Мнение архитектора

   Для того чтобы глубже разобраться в этом феномене, мы проконсультировалась у Уильяма Митчелла, декана факультета архитектуры и планирования Массачусетского технологического института (MIT). Мы взяли у него интервью и переписывались с ним по электронной почте. В статье под названием "Нам все еще нужны небоскребы?", опубликованной в 1997 году в Scientific American, Митчелл утверждает, что компьютерная и телекоммуникационная революции отменили необходимость хранить бумаги и собирать массу клерков в огромных зданиях в центре города. После разрушения в Нью-Йорке башен-близнецов Всемирного Торгового Центра 11 сентября 2001 года эта идея кажется провидческой.

   Мы встретились с профессором Митчеллом в его офисе, заставленном "небоскребами" книжных полок в два раза выше человеческого роста. (Такое интенсивное использование капитала в форме книжных полок на ценном и ограниченном офисном пространстве может быть хорошей иллюстрацией одного из важнейших законов городской экономики: чем дороже земля, тем более выгодно строить высотные сооружения, чтобы в них концентрировался труд и капитал.) Оказалось, что у профессора много постов и занятий, так же как и оригинальных теорий. Он каждый год или два пишет новую книгу, а кроме того, выполняет обязанности декана, ведет несколько курсов лекций, является архитектурным советником президента MIT по вопросам строительства огромного, стоящего полмиллиарда долларов Центра компьютерных технологий, информатики и искусственного интеллекта.

   Атака на Всемирный Торговый Центр, как сказал Митчелл, высветила еще один аргумент против небоскребов: соображения безопасности. Опасность природных катастроф также нужно учитывать.

   Беседа оживилась, когда Вик, который назвал своих шестерых дочерей в честь героев романов писательницы и философа Айн Рэнд, спросил Митчелла, что он думает об архитекторе Говарде Рорке, герое ее романа The Fountainhead (Источник). Митчелл в ответ напомнил финальную сцену этого романа, когда Рорк гордо стоит на самой вершине гигантского небоскреба, построенного по его проекту, и глядит сверху вниз на смертных, копошащихся далеко внизу, и назвал это примером "абсурдной мегаломании". Митчелл сказал, что Рорк воспринимает архитектуру как чистое и героическое выражение его индивидуальной воли. Он продолжал: "Я более склонен считать, что великая архитектура создается тогда, когда архитектор внимательно прислушивается к людям, разбирается в нюансах, проблемах и путанице обыденной жизни, тщательно решает реальные проблемы и ведет себя скромно".

   Мы попросили Митчелла привести примеры, подтверждающие его утверждение, что небоскребы становятся нефункциональными, и, поскольку его дочь училась в Школе бизнеса Стерна в Нью-Йоркском университете, попросили его представить, что он должен произнести напутственную речь на выпускной церемонии на тему о том, какие уроки развитие архитектуры может дать инвесторам.

   "Небоскребы, – сказал Митчелл, – строятся для того, чтобы использовать высокий уровень концентрации инфраструктуры и населения в крупных городах". Земля в центре города стоит очень дорого, отсюда заинтересованность в том, чтобы построить очень высокое здание и получить максимальные прибыли на свои инвестиции. "Но, чем выше ваше здание, тем выше с каждым этажом затраты на конструкцию (чтобы сделать здание устойчивым и прочным) и на вертикальную циркуляцию (лифты, трубопроводы, кабели). Независимо от того, насколько дорога земля, с определенной высоты дополнительные этажи становятся убыточны с экономической точки зрения. Технологически их можно построить, но, если вы это сделаете, мотивами постройки будет не выгода, а лишь гордыня и престиж или желание похвастаться тем, что "наш небоскреб самый высокий". Башни-близнецы Всемирного Торгового Центра на Манхэттене или башни Петронас в Куала-Лумпуре – очевидный пример небоскребов, высота которых превысила экономически обоснованный уровень в чисто рекламных целях".

   "Инвесторам, – продолжал Митчелл, – стоит осторожно относится к организациям, которые борются за титул "самых высоких". Я подозреваю, что стремление стать "самыми высокими" – это типичный пример высокомерия и гордыни топ-менеджеров. Я бы присматривался не только к "самым высоким в мире", но и к "локальным гигантам" – самым высоким в стране, штате или городе. Еще я бы обратил внимание на демонстративно высокие здания в тех местах, где плотность застройки и стоимость земли совершенно не вынуждают к строительству небоскребов. Небоскребы гораздо уместнее в Гонконге, чем в штате Омаха".

"Когда речь идет о зданиях, – заметил он в заключение, – больше – обычно значит лучше, но вот самый большой – как раз не значит самый лучший".

Наилучшее использование или похвальба?

   Несмотря на привлекательность и убедительность предположений профессора Митчелла и большое уважение, которые мы к нему питаем, он с нами согласился, что количественный тест его предположений был бы полезным. В конце концов, есть компании, которые строят высотные здания не из-за гордыни, а просто для нормального развития своего бизнеса. Вопрос в том, являются ли очень высокие здания, построенные в центре города, проявлением высокомерия, которое будет наказано фондовым рынком, когда стоимость акций корпораций, владеющих ими, упадет, или же такие здания – рациональная попытка извлечь выгоду при использовании очень дорогой земли, создавая для банкиров, юристов, бухгалтеров и трейдеров удобную возможность встречаться лицом к лицом и обсуждать насущные проблемы, не выходя за пределы здания.

   И вот мы снова вооружились нашим любимым инструментом – карандашом и стали делать расчеты на обратной стороне конверта. Мы настоятельно рекомендуем этот подход для тестирования не только гипотез об очень высоких зданиях, но и любых теорий или распространенных представлений о рынках.

   Для своего теста мы использовали список 100 самых высоких небоскребов в мире, опубликованный Советом по высотным зданиям и городской среде обитания, и отобрали из него здания компаний-владельцев, акции которых котируются на бирже. Расчеты показали, что, если оценивать результаты за один, два и три года после окончания строительства здания, акции этих компаний показали результаты хуже, чем средние значения для компаний, включенных в индекс Доу-Джонса на 9, 19 и 22% соответственно.

   То, что произошло за последнее десятилетие с азиатскими небоскребами, – дополнительный аргумент в пользу точки зрения Митчелла. Еще в 1990 году 50 самых высоких зданий мира находились на территории США. В 2002 году, после разрушения 11 сентября 2001 года Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке, в первой десятке самых высоких зданий мира шесть мест занимают небоскребы, построенные в Азии. Нам не нужно тратить много слов на рассказ о том, какими тяжелыми оказались 1990-е годы для азиатских компаний.

   На самом деле ситуация для компаний, строящих небоскребы, еще хуже, чем может показаться на первый взгляд. Многие из небоскребов, которые во время постройки были одними из самих высоких в мире, уже снесены или разрушены. В большинстве случаев подобная же печальная судьба ожидала и компании, которые их строили. Например, небоскреб компании Singer, построенный на Манхэттене в 1908 году, небоскребы Manhattan и Central, оба построенные в 1930 году, и небоскреб New York World, построенный в 1890 году, уже не существуют.

   Одна из проблем для архитектуры вообще и высотных зданий в частности заключается в том, что судьба и потребности компании – заказчика за годы, которые проходят от разработки проекта до его воплощения, могут существенно измениться. Здания, которые проектировались для того, чтобы дать возможность лучшим юристам, инженерам, финансистам и бухгалтерам обмениваться своими идеями в процессе непосредственного общения, оказались устаревшими в эру, когда большинство таких специалистов предпочитают работать в каком-нибудь "райском местечке" за городом и использовать современные средства телекоммуникации, а не бороться с дорожными пробками, пробираясь два часа в центр города. Архитектура, как видим, подвержена постоянно изменяющимся циклам развития, как и финансовый рынок.

Рассмотрев эти доводы, можно сделать вывод: эмпирические данные поддерживают гипотезу о том, что высокомерие, побуждающее строить небоскребы, – признак будущего падения акций компаний.