Элвис, Франкенштейн и Энди Уорхол / Роберт Р. Пречтер /
Прогнозирование фондового рынка – искусство. Но можно ли также использовать искусство для предсказания фондового рынка? В сущности, да. Ибо тренд цен акций – это отражение популярных настроений внутри инвестирующего сообщества, распространяясь внутри всего общества. Например, прямо сейчас определенные направления в массовой культуре указывают на более высокие цены акций. Действительно, они указывают, что мы можем быть на грани сформировавшегося спекулятивного подъема.
Тенденции в музыке, кино, моде, литературе, телевидении, популярной философии, спорте, танцах, стиле автомобилей, нравах, сексуальной ориентации, семейной жизни, деятельности кампусов, политике и поэзии – все они отражает преобладающее настроение общества. Но не все одинаково. Например, телевидение и кино тяготеют к показу более широкого, более постепенного изменения настроения. По контрасту с ними, более короткие колебания, как их чувствуют люди, можно разглядеть в моде, так как можно быстро принять или отвергнуть стили одежды, или в популярной музыке, где популярные хиты устремляются вверх и вниз в списках количества продаж.
Фондовый рынок – прекрасное место для изучения поведения масс, потому что он уникален как место, где существуют специфические, подробные и обширные данные. Основная трудность в определении индикаторов настроения, кроме цен акций, прискорбное отсутствие точных числовых данных. Предположим, у нас надежные данные: по посещению спортивного мероприятия; по нотам и изменениям нот в популярных мелодиях и лирическому содержанию в популярных песнях; по истории, содержащейся в популярных книгах; по длине одежды, ширине галстуков, высоте каблуков, известности различных стилей и цветов в поп-арте; по угловатости против округлости в автомобильном дизайне; по строительству различных архитектурных стилей. Далее предположим, что все эти данные оценены по объему продаж.
Да ведь в этом случае мы могли бы читать графики общественного настроения так же, как мы читаем графики совокупных цен акций. Конечно, загвоздка в том, что такие данные недоступны. Поэтому считайте эту статью не как систематично разработанную теорию, а больше как набросок идеи.
Давайте посмотрим внимательнее на различные стороны массовой культуры, как на индикаторы коллективного настроения. Начнем с моды. Давно наблюдается взаимосвязь, по крайней мере случайно, между направлениями длины одежды и ценами акций. Длина юбок поднималась до краткости мини-юбок в двадцатые и шестидесятые годы, в обоих случаях достигая максимума вместе с ценами акций. Мода на длинную до пола одежду появилась в тридцатые и семидесятые годы (макси), совпадая по минимуму с ценами акций. Не будет неразумным предположить гипотетически, что подъем как в длине одежды, так и в ценах акций отражает общий рост игривости и дерзости среди населения; падение в обоих случаях – уменьшение этих качеств.
Поскольку длина юбок имеет ограничения (соответственно пол и верхняя часть бедра), достижение предела означает, что достигнут максимум положительного или отрицательного настроения. То же самое справедливо и в отношении модных расцветок. Яркие цвета ассоциируются с вершинами рынка, а скучные, темные цвета – с основаниями. Тогда не является совпадением, что, чем меньше юбка или купальник, тем ярче расцветка; в свою очередь, мода до пола больше ассоциируется с унылыми, темными цветами, такими как коричневый, черный или серый.
Все модные элементы отражают превалирующее популярное настроение. Ширина галстука, высота каблука, стиль штанины и яркость или консерватизм в мужской моде меняются в зависимости от чувств людей. И такие же изменения в настроении, которые выражаются в моде, определяют тренды на фондовом рынке.
В конце шестидесятых в поп-арте появился Питер Макс, специализировавшийся в украшении потребительских товаров яркими основными цветами, и Энди Уорхол, приобретший славу, выпуская красочный трэш-арт. Искусство, выражающее светлое, здоровое, положительное настроение, преобладает, когда акции находятся на бычьих рынках, и эти данные поднимаются до наивысших значений на рыночных вершинах. Искусство, выражающее тяжелое, темное, негативное настроение, входит в моду, когда акции переживают медвежьи рынки, и такое искусство достигает экстремальных значений на основаниях рынков.
Подобным же образом, кажется, связаны с трендами фондового рынка и кинофильмы. Иллюстрацией может служить единственный пример. В начале тридцатых годов, когда обвалился индекс Доу-Джонса, на американский экран пришли фильмы ужасов. После этого в течение целых десяти лет, периода, слегка протянувшегося за фондовый рынок 1942 года, фильмы ужасов изображали франкенштейновских монстров, вампиров, вервульфов и неумерших мумий.
Когда в начале сороковых снова начался бычий рынок, Голливуд отказался от темных, дурных тем самым надежным способом: высмеивая их. Когда Эбботт и Костелло встретились с Франкенштейном, ужас весь вышел.
Следующие 25 лет кинозрителей угощали разнообразной пищей, а темы ужасов были приглушены. Все это время шел бычий рынок акций. Однако в декабре 1968 года, сразу же вслед за пиком спекулятивного бычьего рынка, киношное настроение изменилось.
Как далеко зашло это изменение, стало ясным лишь в 1970 году, когда зрителей в кинотеатрах начали собирать поедающие человеческое мясо зомби из "Ночи живущих мертвецов". Просто взгляните на график Доу и вы увидите перелом в настроении, вдохновивший этот фильм и заставивший желать его смотреть. Затем, в 1974 году, когда мрачный настрой стал еще больше, на экраны вышла "Техасская резня цепной пилой", и подробные кровавые детали представлены в качестве главной составляющей фильма ужасов.
Со своей стороны, поп-музыка поразительно точно совпадала с индексом Доу-Джонса для акций промышленных предприятий. Взлеты и падения в карьерах ведущих поп-музыкантов, ориентированных на молодежь, сверхъестественно совпадали с пиками и провалами фондового рынка. При изменении цен акций ведущие популярные певцы и группы быстро растворялись во мраке, чтобы быть замененными направлениями, отражающими по-новому возникшее настроение.
Бычий рынок двадцатых годов характеризовался джазом и, в конечном счете, супербыстрой танцевальной музыкой. Медвежьи тридцатые годы принесли стенания тяжелых времен и нежную танцевальную музыку. Вместе с бычьим рынком середины тридцатых пришла раскованная музыка свинг, и предложен живой танцевальный стиль джиттербаг. Год 1937 ввел "Сестер Эндрюз", пользовавшихся огромным успехом в 1937-1942 годах, когда происходила корректировка фондового рынка ("девичьи группы" были также популярны в 1959-1962 годах, время другой корректировки фондового рынка).
Начало и середина сороковых годов отличались быстрой музыкой биг-бэндов, которая господствовала до рыночного пика в 1945-46 годах. Затем начала разворачиваться коррекция фондового рынка конца 40-х годов, и в моду вошли эстрадные исполнители мелодичных любовных баллад как мужчины, так и женщины. Даже джаз пережил драматическое снижение темпа в виде стиля кул, победившего в 1949 году, во время большого падения акций.
Первоначальное продвижение послевоенного бычьего рынка с 1949 по 1953 годы включительно сопровождалось массовым появлением на чартах новой оркестровой музыки в народном стиле. За этот период 49 названий музыки в стиле кантри и вестерн продано миллионными копиями каждое, и "расовая" музыка продавалась достаточно хорошо, чтобы в отраслевых журналах появились ее собственные чарты продаж. К 1954 году появившееся возбуждение, как результат улучшающегося общественного настроения, отраженное растущим фондовым рынком, не могло больше сдерживаться. Начали появляться оркестры, играющие в стиле народной музыки, и на сцене разразился очень энергичный рок-н-ролл.
В течение нескольких лет законодатели моды танцевали, как сумасшедшие, под джазовую музыку, чтобы сбросить свою коллективную эмоциональную напряженность. Энергичное позитивное чувство оказалось только подготовкой к эйфорической радости, выраженной мелодичной и гармоничной музыкой "британского вторжения" и американскими фан-бандами. Эти группы доминировали в чартах во время последней фазы роста индекса Доу-Джонса с 1962 по 1966 годы.
В 1966 году группа "Роллинг стоунз" неожиданно превзошла группу "Битлз" в списке "Лучшие 10 хитов", выдвинувшись с темой наркотиков, душевного надлома, плача и смертей; их последний хит года был в октябре. Взгляните на падение цен акций, начиная с января и до октября 1966 года, и посмотрите, как точно оно отражает новое настроение масс. К середине 1966 года, говорит Филип Норман в "Шаут!": "Современные группы р. Мереей [т.е., англичане в хорошем расположении духа] все разошлись по домам, чтобы осесть в роли мясников и инженеров гидроизоляции". То же самое произошло и с другими ансамблями, игравшими счастливую музыку, которые не смогли изменить музыкальное направление: в 1966 году вереницы их хитов в "Лучшей 10" внезапно оборвались.
Публика теперь искала что-то другое. Она нашла это что-то другое в более "земной" лирике и музыкальном сопровождении, в котором все больше использовался "дисторшн", или шум. По совпадению, название ритмичной популярной музыки изменилось с рок-н-ролл на просто рок, название, которое точно говорит о жесткости нового музыкального стиля. Музыка в стиле блюз, которая перестала быть популярной в начале пятидесятых, вновь всплыла на поверхность в качестве доминирующего стиля.
Смесь настроений в популярной музыке в период 1966-1969 годов замечательно отражает битву бычьего и медвежьего рынков, бушевавшую на Уолл-стрите. Второстепенные индексы устремились к новым высотам, но индексы Доу-Джонса, достигшие вершин в январе 1966 года, уже падали. Тем временем рок-музыка стала сознательно артистичной и была в расцвете новшества, творчества, утонченности и сложности.
Миролюбивые настроения психоделической эры совпали с последним "ура" на фондовом рынке, который вырос в спекулятивном безумии с новыми небывалыми высотами в таких второстепенных фондовых индексах, как "Вэлью Лайн". Чарты возглавила серия хитов "Баббл гам", отражая слащавую крайность в тренде, если таковая когда-либо была. В то же время музыкальные поп-группы и звезды, сформировавшие верхнюю фазу, внезапно потеряли привлекательность.
По мере роста негативного настроения начали приобретать популярность артисты, исполняющие медленные баллады. Покупатели баллад чувствовали себя подавленными, в то время как дети сердились. Музыкальный фон для медвежьего рынка, датируемого с 1966 года и разогнавшегося в 1969 году, все больше поставлялся группами, которые акцентировались на негативе, подчеркивали темы войны (в противоположность теме мира), ненависти (в противоположность любви), секса (вместо любовных песен) и дьявола. Группы тяжелого металла, которые первоначально удовлетворялись представлением просто шумного плохого звука, переняли просчитанный театральный подход к своим записям и выступлениям и предлагали тьму, сексуальную двусмысленность и мерзость в целом.
Наиболее экстремальным музыкальным событием середины 70-х годов стал панк-рок. Как отметил заместитель редактора "Сазерн партизан" Том Лэндэсс, лирика этих композиций напоминала классическую поэму Т. С. Элиота "Пустошь". Сопровождающая музыка была антимузыкальной (т.е. немелодичной, основывающейся на одном или двух аккордах и двух или трех музыкальных нотах, с визжащим вокалом, с малой голосовой гармонией или полным ее отсутствием, с диссонансом и шумом). Панк-музыканты взяли себе за правило в качестве артистов быть немузыкальными минималистами и создавать безобразие. Их царство закончилось с медвежьим рынком акций в начале 80-х годов.
Короче говоря, настроения типа "мне хорошо", "мне радостно" или "я люблю тебя" в искусстве, кино, моде и музыке соответствуют бычьему рынку акций. Самое крайнее, аморфно-эйфорическое чувство "мне здорово, и я всех люблю" (преобладало в последней половине шестидесятых годов) представляло важную вершину настроений и совпадало с важной вершиной рынка акций. Наоборот, чувства типа "я подавлен", "мне мрачно и скучно" или "я убью тебя" в искусстве, кино, моде и музыке отражают медвежий рынок. Аморфное измученное чувство "я в агонии, и я всех ненавижу" (в конце семидесятых) указывало на упадок настроений и совпадало с важным основанием рынка акций.
В начале восьмидесятых проявления негативного настроения достигли крайних точек. Это говорило о важном основании, в то время как проявления позитивных настроений начали возникать одно за другим. Первым подтверждением появившегося влияния сил позитивного настроения стало усилие общественности, направленное на физическое самоусовершенствование. В 1980 году видео распространило увлечение шейпингом. Догадайтесь, что было популярно в том самом аналогичном 1920 году, – тренировка под звукозапись. Эта самая психология нашла свое отражение в фильме громадной популярности, "Рокки", который выражал новое настроение, что "вы можете преуспеть, если будете стараться изо всех сил".
Бычий рынок 1982-1983 годов сопровождался ностальгической манией. В моде вновь почти во всем появился стиль пятидесятых, так же как и в пристрастиях к этикету, бойскаутам, бейсболу, диснеевским фильмам, солнечным очкам "Рэй-Бэн", мужественным мужчинам, вестернам, супружеству и детям. В музыке любовные песни еще раз доказали желанную, если не основную, тему для популярных хитов. Несколько "супергрупп" из негативного периода – "Зе ху" и "Пинк Флойд" – отыграли свои последние концерты и разошлись, в то время как певцы медленных песен исчезли из чартов. Тяжелый метал и панк-банды начали исчерпывать себя под давлением нового тренда, так же как и "фан"-банды в 1966 году и "арт"-банды в 1969 году.
После первого основного продвижения фондового рынка, достигшего пика в 1983 году, мания пятидесятых в музыке начала убывать. Хотя мода пятидесятых еще и присутствовала, с этого времени она в основном уступила место стилю начала 60-х годов, особенно 1960-1962 гг.; на Уолл-стрите это были годы переходного периода, направленные на продвижение фондового рынка 1962-1966 гг. В 1984 году новыми доминирующими направлениями в танцах и музыке были "брэйк" (в восьмидесятых это был эквивалент твиста, царствовавшего с 1960 по 1962 год) и девушки-певицы. Важным для указания на смену настроения может быть то, что преобладание женщин в поп-музыке похоже достигло предела в том году. 4 марта Синди Ло-упер украсила обложку журнала "Ньюсвик", а 27 мая Мадонна появилась на обложке журнала "Тайм".
Тем временем любовные песни быстрого ритма, мода на которые началась в 1980 году, опять стали набирать обороты. Снова гастролировали группы ранних шестидесятых (такие как "Бич бойз"). С конца 1982 года и до настоящего времени происходили случайные краткие проявления счастливой поп-музыки. Сегодняшняя популярная музыка говорит о том, что нестабильный, корректирующий этап подходит к концу и что вполне развившийся спекулятивный бычий рынок в настроениях начнется в ближайшем будущем.
В кино в этом месяце произошло замечательное событие – вышел в свет фильм "Возвращение живых мертвецов", разрекламированный как пародия на все фильмы ужасов с зомби. Другими словами, "Эбботт энд Костелло" противостоят зомби. Власть ужасов умирает, уверенно наводя на мысль, что фильмы "Хэллуин, часть 17" и "Пятница, 13, часть 32" не будут выпущены. Новейшим направлением в теме кино является то, где наука и интеллект представляют собой не занудство, а хладнокровие. Фильмы "Таинственная наука", "Мой научный проект", "Настоящий гений" и приключенческие истории, связанные с компьютерами, совпадают с новым желанием, появившимся среди молодежи, работать на компьютере и умело обращаться с техникой, по замечательному контрасту с ценностями конца шестидесятых и семидесятых годов. Все это подсказки, что впереди нас ждут лучшие времена.
Что касается поп-арта, то в прошлый вторник газета "Уоллстрит джорнэл" отметила, что скульптура под названием "Наклоненная радуга", созданная скульптором, которого газета описывает как специализирующегося на "огромных, злобных, стальных конструкциях на открытом воздухе", может быть убрана из деловой части Манхэттена "в ответ на народное возмущение". В это же время отцы города Сент-Луиса обсуждают референдум по вывозу подобной скульптуры из их деловой части города. Такого рода вещи редко происходят до тех пор, пока позитивные настроения не войдут в силу.
Направления в моде изменились так же, как в музыке, кино и искусстве. Хотя все еще рано говорить о модных направлениях как о типичных для важной вершины. Модельеры продолжают пытаться вновь ввести мини-юбки, но пока что общественность не бежит их покупать. Раздельные купальники снова возвращаются, но на пляже тоненькие бикини все еще носит меньшинство. Некоторые модельеры предлагают "смелые цвета", в то время как реакционеры пытаются вновь ввести макси-юбки.
Яркие цвета и укороченная одежда должны победить. И пока экстремальные стили будут изображаться на обложках журналов "Тайм" и "Ньюсуик" и будут присутствовать в каждом торговом пассаже, бычий рынок имеет возможность продолжаться.